Игорь пошел в детский сад. Впервые в дошкольную группу. Вернувшись, рассказывает, что у них новая воспитательница, а Лариса Григорьевна и Евгения Анатольевна уже не будут у них «никогда-никогда!».

— Здесь хуже! — говорит он. — Это потому, что я еще не привык. Но я ведь привыкну, правда?

Он вопросительно глядит на меня снизу вверх. В глазах его светится надежда, что я подтвержу его веру в то, что тяжесть на душе от разлуки с людьми, ставшими близкими, со временем сделается легче.

— Да, — говорю я ему. — Ты привыкнешь.

— Мы будем учиться писать, — продолжает он. — Правда, хорошо? Нам уже принесли доску. А новая воспитательница плохая! Только мы вышли во двор, она наказала всех мальчиков, а мы и не виноваты были! Разве могут быть все виноваты?

Игорь увидел старую фотографию, где он совсем маленьким снят вместе со мной и своим отцом. Игорь что-то лепечет с серьезным видом, а мы с Петром отчаянно хохочем.

— Дедушка, ты не помнишь, что я вам рассказывал такое смешное?

— Я и сам бы хотел узнать, миленький, — говорю, — да теперь уж не могу вспомнить.

Оказалось, что он уже спрашивал об этом Таню.

— Что же ты, Игорек, обещал мне щеточку принести, да все не приносишь? — говорит Игорю Таня.

— Да все забываю: то в детский сад надо идти, то спать.

Однажды пришел за Игорем в детский сад пораньше, то есть к концу обеда.

Расправившись наскоро с компотом, Игорь принялся одеваться. Увидев, что за Сережей пришел его дедушка, побежал доложить об этом Сережке, но так как колготки успел натянуть на ноги только до колен, то запутался в них и со словами: «Сережка, за тобой дедушка пришел» — упал прямо в дверях, на виду у всех ребятишек, продолжавших обедать. Услышав громкий смех, Игорь поднялся с пола и уже нарочно упал еще раз. Услышав еще более громкий взрыв смеха, он поднялся и упал в третий раз и еще ногами в воздухе задрыгал. Смеялись все, начиная с ребятишек и кончая нянечкой и воспитательницей.

Сережкин дед молча прятал в седых усах улыбку и с любопытством поглядывал на Игоря.

Возвращаемся с Игорем из детского сада. Он долго идет молча, не спрашивая ни о чем. Меня интересует, думает ли он о чем-нибудь. Вдруг вопрос:

— Дедушка, а что на Кавказе, на весь Кавказ один дом?

— Почему ты так думаешь?

— А вот в картине «Кавказская пленница» там они в одном доме были.

На него произвело впечатление, что похищенную девушку прятали в отдельном доме, построенном в горах. Я объяснил ему его ошибку, и он вспомнил, что в картине были показаны и другие дома и даже больница, куда мошенники упрятали незадачливого героя. Потом вспомнил, что видел целые улицы и даже город.

Игорь самостоятельно прочитал на новом строении широковещательную вывеску: «Пивной бар».

— А что это — пивной бар? — спрашивает.

— Это там, где пьют пиво, — ответил я.

— А что, пиво пьют дядьки, которые хочут пьяными быть?

— Да.

— Лучше что-нибудь другое построили бы! — резюмировал он.

Целый вечер мастерили с Игорем вертушки, которые он хотел взять, чтоб раздать ребятам в детском саду. Несколько штук сделали из белой бумаги и одну из золотой. Сначала Игорь сказал:

— Золотая моя будет.

Но, уходя, передумал:

— Золотую брать не буду, а то каждый из ребят будет хотеть ее.

Шесть раз смотрел картину «Бриллиантовая рука» и каждый раз, когда его спрашивали, понравилась ли картина, отвечал:

— У! Хорошая!

Наконец посмотрел в седьмой раз. Таня спросила:

— Понравилась картина?

— Дрянь, — говорит, — такая!

— Дедушка, дай мне карандаш и резинку, я в детский сад возьму. Если неправильно напишу, обману воспитательницу: сотру резинкой и напишу наново.

Интересно, что стирание резинкой он считает обманом, чем-то вроде подлога.

К концу дня пришел к Игорю в детсад. Ребята играли во дворе, и я издали увидел, как Игорь подбежал к воспитательнице с каким-то вопросом. Она посмотрела на часы и ответила ему. Когда я подошел, она сказала:

— Неужели ему так не терпится покататься на машине: уже несколько раз прибегал и спрашивал, который час?

— А почему вы думаете, что ему хочется покататься на машине? — спросил я.

— Ну отец-то обычно приезжает за ним на машине, — отвечала она.

— По-моему, Игорь больше любит ездить на метро или в автобусе, — сказал я. — А спрашивает он потому, что ему хочется поскорей увидеть отца, поехать с ним к маме…

Она как-то недоверчиво пожала плечами.

Среди воспитательниц детского сада иногда попадаются странные люди: они не понимают, что ребенок может просто скучать по родителям, и даже самому естественному душевному движению способны приписывать какой-нибудь корыстный расчет.

Как-то Игорь спросил:

— Дедушка, а что у вас бывает, когда меня нет у вас?

Он хотел спросить, что мы делаем, когда он дома. Но вопрос задан в более интересной форме. Обычно, когда он у нас бывает, то всегда что-нибудь бывает: мы лепим из пластилина, рисуем, читаем, играем в прятки, устраиваем под столом дом, играем в солдатики и в другие игры, в том числе и в настольные. Словом, идет кипучая игровая жизнь. Может быть, он думает, что такая жизнь у нас кипит и без него. Но, может быть, ему пришло на мысль, что без него у нас скука и тишина и не с кем нам без него поиграть…

Тамара уже давно купила набор «Юный химик», и они с Игорем время от времени добывают кислород, водород, углекислый газ, жгут родановую ртуть, делая так называемых «фараоновых змей», делают опыты с горящей в кислороде лучиной и пр. Тамара рассказывает ему об известных химиках, а также об алхимиках, которые соединяли что попало с чем придется и смотрели, что получится.

Однажды, когда вещества в наборе уже были израсходованы, а у Игоря возникло желание заняться химией, они с Тамарой накрошили мелко огурец и залили его раствором йода. Когда все это задымилось, и вспенилось, и полезло из пробирки, Игорь сказал:

— Тетя Тамара, мы с тобой как дурохимики, про которых ты говорила.

— Я тебе об алхимиках говорила, — поправила его Тамара.

— А, я спутал! Думал, они дурохимики вроде нас с тобой.

Родители записали Игоря в плавательный бассейн. Когда он явился туда в первый раз, руководительница сразу решила предупредить его, что вода — вещь серьезная, с которой не шутят и т. д. Начать она решила с вопроса:

— Ты знаешь, что такое вода?

— Знаю: аш два о, — без запинки ответил Игорь.

Услышав такой ответ, руководительница опешила и не нашлась, что еще сказать о воде и что объяснить Игорю. Потом она рассказала об этом случае Петру и просила его объяснить Игорю, что вода — вещь серьезная, с которой не шутят, что в бассейне нужно вести себя примерно, слушать руководительницу и т. д.

Играли с Игорем дома. Он посмотрел в окно, увидел, что уже темнеет.

Спросил, сколько времени. Узнав, что уже семь часов, спросил:

— А зимой раньше будет темнеть?

Я сказал, что зимой в пять часов уже бывает темно.

— Знаешь, дедусь, когда на дворе темно, в детском саду бывает скучно.

Я сказал, что буду приходить к нему пораньше, до наступления темноты.